В декабре 2019 года посетители выставки Art Basel в Майями-Бич стали свидетелями странного зрелища: одетый в темно-синюю рубашку человек сорвал со стены галереи приклеенный скотчем банан и съел его. Из комментариев, которыми сопровождалось поедание тропического фрукта, становилось ясно, что это вовсе не проявление вопиющей наивности случайного простеца, а спланированный художественный перфоманс. «Едок банана» тоже был художником по имени Дэвид Датуна, и он прекрасно понимал, что уничтожает арт-объект, уже проданный за 120 тысяч долларов.
Автором инсталляции, состоявшей исключительно из банана, скотча и стены, был Маурицио Каттелан, итальянец, неоднократно ставивший мир современного искусства на уши. Творческую карьеру он начал в конце 1980-х годов, перепробовав до того весьма широкий спектр профессиональных занятий. Он побывал даже донором спермы: сей факт его биографии отражен в инсталляции «Сперматозоидики», состоящей из десятков маленьких латексных (материал в данном случае, конечно же, имеет особенное значение) автопортретов художника. Несколько лет назад эту работу можно было увидеть в Москве на выставке коллекции фонда Louis Vuitton в ГМИИ им. Пушкина.
Настоящая слава пришла к Каттелану в середине 1990-х. В 1996 году он создал инсталляцию: сидящее на стуле чучело белки, голова которого лежит на кухонном столе. У задних лап белки валялся пистолет, а в центре стола стоял пустой стакан. Даже удивительно, что работа, настолько экспрессивно рассказывающая о крайней степени отчаяния, была выполнена итальянским художником, ведь в итальянском языке не существует никакой ассоциативной связи между стаканом, милым рыжим зверьком и вызываемой ими тотальной личностной деградацией. Особенный цинизм заключался в названии работы: Bidibidobidiboo, набор звуков, созвучный заклинанию феи-крестной из старого диснеевского мультика про Золушку – истории про социальное восхождение, а вовсе не наоборот.
В конце 2000 года Каттелан стал причиной крупного скандала. Национальная галерея Захента в Варшаве планировала выставку, целью которой было показать изменения польского искусства в течение XX века. Организаторы пригласили поучаствовать и Каттелана с его работой «Девятый час». Название отсылало принятому в христианской традиции времени смерти Христа, а сама инсталляция представляла собой гиперреалистическую скульптуру Римского Папы Иоанна Павла II, пригвожденного к полу крупным метеоритом. По словам самого художника, метеорит должен был символизировать тяжесть забот о целом свете, выпавших на долю понтифика. Однако здравствовавший на тот момент Иоанн Павел II был поляком и первым неитальянцем, избранным главой католической церкви за последние примерно полтысячи лет. Его соотечественники, которые относились к Иоанну Павлу II как к национальному герою, увидели в работе Каттелана что угодно, но только не произведение искусства, полное сложных и противоречивых аллюзий. Кто-то положил к скульптуре цветы, кто-то попытался прикрыть ее белой простыней, чтобы она не смущала взоры посетителей выставки. Как писали польские СМИ, один консервативный политик даже попытался снять с изображения понтифика камень, при этом случайно оторвав ему ногу. Надо полагать, попытки заступиться за Иоанна Павла II только добавляли происходящему макабра.
